ЧЕРНЫЕ ДУШИ…

«5 часов 30 минут. Противник снова, как и вчера, начал усиленную артиллерийскую подготовку на фронте от реки Мокрая Мечетка до поселка «Красный Октябрь».

8.00. Противник перешел в наступление танками и пехотой. Сражение идет по всему фронту.

9 часов 30 минут. Атака противника на ТЗ отбита. На заводском стадионе горят десять фашистских танков.

10.00. 109-й гвардейский стрелковый полк 37-й дивизии смят танками и пехотой.

11 часов 30 минут. Левый фланг 112-й стрелковой дивизии смят, около 50 танков утюжат ее боевые порядки.

11 часов 50 минут. Противник захватил стадион ТЗ.

12.00. Убит командир 117-го стрелкового полка гвардии майор Андреев.

12 часов 20 минут. Радиограмма из шестиугольного квартала, от подразделения 416-го полка: «Окружены, патроны и вода есть, умрем, но не сдадимся».

12 часов 30 минут. Командный пункт генерала Жолудева бомбят пикировщики. Жолудев остался без связи, в заваленном блиндаже, связь с частями берем на себя.

13 часов 10 минут. На КЛ штаба армии завалило два блиндажа.

13 часов 20 минут. В блиндаж генерала Жолудева дан воздух (через трубку).

14 часов 40 минут. Телефонная связь с частями прервалась, перешли на радио, дублируем офицерами связи. Наша авиация не может подняться с аэродромов: истребители противника блокируют наши аэродромы.

15 часов 25 минут. Охрана штаба армии вступила в бой».

…Едва ли не в каждом эшелоне с войсками, движущимися на фронт, регулярно вылавливали зайцев — юных допризывников, стремившихся на войну. Кто-то искренне считал, что без него Красная Армия не справится с фашистами, кто-то не менее искренне боялся, что не успеет вырасти до призыва на фронт, а некоторые не по-детски хотели лично отомстить за погибших родных и близких.

Так на станции Повадино в вагонах, в которых к Сталинграду ехала артиллерия 112-й стрелковой дивизии, обнаружился 14-летний Иван Герасимов из-под Смоленска. Отец его Фёдор Герасимович погиб на фронте, дом сгорел, и он был уверен, что в нём погибли его мать и три сестры.

Один из командиров-артиллеристов лейтенант Алексей Очкин вспоминал:

«… взглянув на соседнюю платформу, остолбенел от неожиданности: брезент зашевелился. Я приподнял брезент и увидел под ним мальчишку лет тринадцати в длинной рваной шинели и ботинках. На мою команду «встать» он отвернулся. Волосы на его голове топорщились, как у ежа. С большими усилиями мне удалось стащить его с платформы, но эшелон тронулся, а мы упали на землю. Бойцы втащили нас вдвоём в вагон на ходу. Почти силком пытались накормить пацана кашей.

Глаза его смотрели колюче. «У тебя батька, небось, строгий?» — спросил самый старый солдат. — «Был батька, да сплыл! Возьмите меня на фронт!» Я объяснял, что нельзя этого делать, тем более сейчас: в Сталинграде самое пекло. После того, как командир батареи капитан Богданович узнал, что среди солдат находится подросток, мне было приказано на следующей станции сдать его коменданту. Я выполнил приказ. Но мальчишка и оттуда сбежал и опять забрался на крышу, побежал по крышам всего эшелона и залез в тендер, зарылся в уголь. Опять привели мальчугана в штабной вагон к комиссару Филимонову. Комиссар доложил командиру дивизии полковнику И. П. Сологубу, а последний — В.И. Чуйкову — командующему 62-й армией.

После нескольких попыток отправить мальчишку назад решили определить его на кухню. Так Иван был зачислен помощником повара и на котловое довольствие. В списки части тогда еще не зачисляли, обмундирование, знаки отличия не полагались. Но звать его стали бойцом. Отмывали целым взводом. С миру по нитке обмундировали, постригли, и он стал убегать с кухни к нам».

Именно тогда Ваня Герасимов и стал Фёдоровым — степенно отвечая на вопросы «как зовут» по старому деревенскому обычаю: «Иван я, Фёдоров Иван».

Полевые кухни в Сталинграде были немногим безопаснее передовой. Немцы щедро осыпали наши позиции бомбами, минами и пулями. 8 августа на глазах Ивана был смертельно ранен комдив полковник Сологуб. Иван вполне освоил «сорокапятки», проявил себя смелым и решительным бойцом, когда 23 сентября артиллеристы Очкина у Вишнёвой балки были окружены танками и пехотой врага.

В октябре в очередной раз пришло распоряжение — всех подростков отправить в тыл для определения в ремесленные и суворовские училища. Однако на 13 октября был запланирован приём бойца Фёдорова в комсомол. Решили, что за Волгу он отправится потом, уже комсомольцем.

А в 5:30 утра 14 октября немцы начали артподготовку, и вопрос эвакуации Ивана на восток отложился. В 8:00 пошли танки. Десятки танков на три оставшиеся у Очкина «сорокапятки» и девять противотанковых ружей.

Первую атаку отбили, затем — авианалёт, потом немцы снова двинулись вперёд. Защитников оставалось всё меньше. Орудия оказались отрезаны друг от друга. Расчёт пушки, подносчиком у которой был Иван, вышел из строя полностью. Ваня в одиночку выпустил по танкам два последних снаряда, подобрал чей-то автомат и открыл огонь по наседающим немцам из ровика. На глазах Очкина и комиссара дивизиона Филимонова ему раздробило локоть левой руки. И тогда в сторону немцев полетели гранаты.

Осколком очередного снаряда Ивану оторвало кисть правой руки. Оставшимся в живых показалось, что он погиб. Однако когда немецкие танки пошли в обход позиции артиллеристов по узкому проходу вдоль заводской стены, Иван Герасимов встал, выбрался из ровика, прижимая культей правой руки к груди противотанковую гранату, выдернул зубами чеку и лёг под гусеницу головного танка.

Атака немцев остановилась. Оборона Сталинграда продолжалась.

А лейтенант Очкин выжил и дошёл до Победы. И написал о своём боевом младшем брате книжку «Иван — я, Фёдоровы — мы». После публикаций выяснилось, что мать и сёстры Ивана уцелели, успев выбраться из горящей хаты, но ничего не знали о судьбе своего сына и брата, считая его пропавшим без вести. Двое старших братьев Ивана тоже погибли на фронте.

Имя Ивана Фёдорова выбито на 22-м знамени в Зале воинской славы мемориала на Мамаевом кургане. На родине героя, в райцентре Новодугино Смоленской области, есть улица его имени. На расположенной совсем рядом с местом гибели героя школе №3 города Волгограда была установлена мемориальная доска.

---

Прочла эти слова и снова защемило сердце от ужаса гибели этого мальчика-героя. Это был сын, который, как его отец и братья, не вернулся с войны. Несчастная мать, которая выжила и это был ее ребенок! Мог не пойти защищать Родину и жить дальше после войны. Получить образование, пойти работать, завести семью, родить сыновей… Но он отдал жизнь за нас, ныне живущих. Его так воспитали родители!

Совсем ребёнок! А какое мужество…

Смотрю я каждый день на подлых тварей такого же возраста, которые сделали из памятника Славы 2-й Гвардейской Армии на мысе Кордон, что на Северной стороне, ФУТБОЛЬНЫЕ ВОРОТА И ПОЛИГОН ДЛЯ СКАЧКОВ НА ВЕЛОСИПЕДАХ, СКЕЙТАХ И САМОКАТАХ В ДВУХ МЕТРАХ ОТ БРАТСКОЙ МОГИЛЫ, ГДЕ ПОКОЯТСЯ ЧЕТЫРЕ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА!!! КАКИЕ ЖЕ ТВАРИ ВАС ВОСПИТАЛИ? А в той могиле парни лежат, чуть старше этих уродов вандалов. Полиция Северной игнорирует, как и наркоманов, которые от безнаказанности колются буквально на глазах детей возле памятника! Причём самый шик для этих ублюдков, непременно попасть мячом в поминальный венок. А ведь есть закон, ответственность по которому возникает с 14 лет! Есть в нашем мире только две нации — Люди и Не Люди. Немцы такого в Германии не позволяют и сразу сажают за вандализм на могилах и памятниках советских солдат! Когда это издевательство над прахом закончится? Вот такие колиизуренгоя в Севастополе! Разве можно себе представить ежедневное глумление в Берлине в Трептовпарке? Фашисты!

ВЕЧНАЯ СЛАВА, ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ И СПАСИБО ВАМ РЕБЯТА ЗА ПОБЕДУ! ПОКОЙТЕСЬ С МИРОМ…

ПОКА МЫ ПОМНИМ — ВЫ ЖИВЫЕ! НИЗКИЙ ПОКЛОН ВАШИМ МАТЕРЯМ И ОТЦАМ.